В Ярославле завершились съемки второго сезона детективного сериала «Консультант», который выходит на известном канале. Мы поговорили с исполнителем главной роли о его герое — консультанте-психологе, расследующем серию странных событий.
— Вы играете эксперта Вячеслава Широкова, у которого в первой части сериала был реальный прототип, и на него вы во многом ориентировались. Что за история ждет зрителей в новом сезоне?
— Да, прототип моего героя — Александр Бухановский, реальный человек, в свое время расследовавший дело Чикатило и получивший от него признания в убийствах. Но в плане работы над ролью я не часто к нему обращался, да и внешне мы совсем не похожи. У меня было не очень много материала, чтобы я мог понаблюдать за ним, за его манерой поведения. От него был взят в основном метод психологического портрета.
Первый сезон был основан на реальных событиях, а второй — это уже больше придуманная история. Но новое расследование Широкова и Брагина (напарника психолога играет Максим Дрозд. — Прим. редакции) нравится мне даже больше. Очень интересная история, более детективная.
Хотя, казалось бы, куда уж страшнее и детективнее Чикатило? Но тут мы очень долго, практически до последней серии не сможем понять, кто же он — этот серийный маньяк?
История связана с эпохой начала 1990-х и популярной в то время музыкальной девичьей группой. Наши с Максимом герои сопровождают коллектив в гастрольном туре, чтобы поймать маньяка, который охотится на солисток группы. Мой Широков к этому времени стал известным в своих кругах специалистом, профессором, его жизнь и карьера пошли вверх.
Но, попав в новую историю, Вячеслав начинает сомневаться в себе и своем психологическом методе. Все указывает на то, что мой герой неправ. И внутри него происходит настоящая борьба. Эта ситуация возвращает его к началу пути, началу изучения психологического метода.
— Можно ли в Вячеславе Широкове узнать вас — Кирилла Кяро?
— Каждый образ, который ищет актер, — это его фантазия. А ищет он всегда в герое какие-то свои качества. Они могут быть близки ему или нет. Чем дальше от него эти качества, тем интереснее играть новый образ. Мой герой очень принципиальный, упрямый. Я совсем не такой, всегда стараюсь понять оппонента, ищу компромисс. Широков же из тех ученых, которые утверждают: «И все-таки она вертится!» — и оказывается прав.
От себя я наградил Широкова интровертностью, погруженностью в себя, некоторой чудаковатостью. Сам же я по характеру очень спокойный человек. И ничем особо не примечателен, пожалуй, кроме своего роста.
— А сложно вам было в первом сезоне выучить большое количество специфического текста, медицинских терминов?
— Ой, нет, после «Нюхача» мне уже не сложно учить подобные тексты, куда уж специфичнее! Зато во втором сезоне очень интересны перипетии, в которые попадают наши с Максом герои. Неожиданно очень интересно прописан сценарий, много событий происходит между нами, вокруг нас и с теми, за кого мы несем ответственность.
«Жигули» надо водить плавно и нежно
— Вы страстный автолюбитель, и в этом сезоне «Консультанта» вам наконец-то удастся порулить. Вашему герою приобрели культовое авто той эпохи — вишневую «девятку»…
— Да, в первом сезоне за рулем был Макс, а я сидел рядом и наблюдал. Это были очень старые «жигули» третьей модели, сложные в управлении. Макса с его бешеным темпераментом эта машина жутко раздражала, и он постоянно пытался ее покорить. А я его успокаивал. В этом сезоне он остался без машины — разбил ее, и за рулем теперь я.
А я очень люблю все связанное с вождением. Эта «девятка» довольно сложная в управлении, далеко не каждый сможет на ней ездить: она моментально глохнет и очень сильно дергается даже на первой-второй скоростях. Но мне удалось машину обуздать, я научился водить ее плавно и нежно.
В жизни стараюсь не лихачить, а вот в кино отрываюсь от души, тут ответственности мало, так что можно себе позволить (смеется). У меня самого сейчас немецкий автомобиль — двухместный Smart, он очень удобный, можно припарковаться где угодно. Я живу в центре Москвы, сменил два BMW за последние годы и все время сталкивался с проблемой парковки. А с Smart этой проблемы нет.
Машинка маленькая, юркая и быстрая — 110 лошадиных сил, причем все в пределах правил, не сильно нарушая скоростной режим. А недавно я отдыхал в Таиланде и освоил там езду на большом мощном байке. Целую неделю катался на нем, испытывая чувство сильнейшего восторга!
— Какими психологическими практиками вы овладели за время съемок в «Консультанте», какими знаниями обогатились?
— Главное, что я понял: самый главный враг себе — ты сам, и в работе, и в жизни. Твои комплексы, страхи, когда ты не можешь преодолеть себя, реакция на людей, когда кажется, что они желают тебе зла. А на самом деле нет — ты сам себе причиняешь зло. Это главная рекомендация, которой я пользуюсь. Но есть еще одно качество — мне везет.
На людей, на обстоятельства, я редко встречаю людей, о знакомстве с которыми потом жалею. Вот в азартные игры не играю, хотя в юности, когда только начали появляться казино, конечно, заходил попытать счастья. Я всегда знал, что выигрывает тот, кто играет не на все, а блефует.
И умеет вовремя остановиться. Но серьезно это меня не затянуло, даже когда уже появились деньги, я удивлялся, что совершенно не тянет в казино и даже большой выигрыш не прельщает. Потому что на самом деле выигрывает тот, кто не играет.
— В жизни вам приходилось обращаться к психологам?
— Да, когда готовился к съемкам, познакомился с одним специалистом ради консультации. И даже планировал сходить к нему с личными вопросами, но пока не дошел. Зато был на живой лекции очень популярного психолога, и мне понравилось его видение некоторых ситуаций. Он говорит, что все проблемы идут из детства: плохое воспитание, недостаток любви и так далее.
Далее очень важен момент компромиссов. Например, если ты живешь со своей второй половинкой и у вас есть проблемы, то кажется, что обязательно нужно искать компромиссы. Допустим, моя девушка хочет, чтобы я убирал посуду за собой, а я не хочу этого делать. И мы договариваемся, что если я убираю посуду, она позволяет мне пить пиво. Но это неправильно.
Все равно рано или поздно произойдет срыв, и она скажет: «Хватит, мне надоело! Ты алкоголик, ты все время пьешь». Такой компромисс не работает. А работает, когда я понимаю, что хочу убрать посуду, чтобы сделать любимой приятное, чтобы ей было хорошо. А если мне этого не хочется делать, значит, надо расставаться — я ее не люблю.
Пытаюсь использовать эти знания в жизни, хотя на самом деле у меня с моей второй половиной тоже много компромиссов. И в чем-то эта схема работает, в чем-то нет. В общем, главное — научиться быть в мире с самим собой.
Театр абсурда в реальной жизни
— Вы называете себя эстонцем (хоть по крови всего на четверть), а какова ваша главная национальная черта?
— Я не люблю торопиться, суетиться, так что, видимо, это — неспешность, размеренность. Особенно в работе не выношу нервной суеты. Правда, эстонский язык я не очень хорошо знаю, для меня родной язык русский. Русским людям нелегко выучить эстонский, он относится к финно-угорской группе, там совершенно иная грамматика и произношение. Думаю, это один из самых красивых и сложных языков в мире.
— Второй сезон «Консультанта» переносит зрителя в начало 1990-х. Вы в те годы как раз переехали из Таллина в Москву. Насколько диссонировала жизнь в этих городах?
— Ну, эти города всегда сильно отличались. Эстония — маленькая страна, тот же Таллин в два раза меньше Ярославля, где проходили съемки «Консультанта». В начале 1990-х я оканчивал школу и поступал в театральный вуз. Советский Союз развалился, но какие-то связи еще оставались. Помню, родители получали крошечную зарплату — отец был моряком, а мама — воспитателем в детском саду, — на эти деньги невозможно было ничего купить.
В конце 1980-х не было вообще ничего, все продавалось по талонам. А в начале 1990-х появилось все — начиная от продуктов и заканчивая вещами. Только не на что было все это покупать, мы ходили в магазины, как в музей.
Но самым большим потрясением для меня стали танки на Новом Арбате в 1993 году, которые стреляли по Белому дому. И Белый дом стал черным… Мы ходили на учебу мимо гастронома на Новом Арбате — покупали в нем кефир и батон хлеба. И в один из дней я увидел, что стекла магазина разбиты автоматными очередями. Наблюдал за всем, уже понимая, что это разборки олигархов, а люди стали просто пушечным мясом. Это был настоящий театр абсурда…
— Для вас годы студенчества были счастливым временем или тяжелым?
— Конечно, счастливым, ведь я занимался тем, чем хотел заниматься. Учился с удовольствием, понимая, что каждый предмет нужен мне для профессии, даже философия. Хотя в бытовом плане было непросто, мы жили в общежитии по три человека в комнате. И самой большой сложностью была невозможность побыть одному, иметь свое личное пространство.
Поэтому я все время гулял, уходил на несколько часов, слонялся по городу, смотрел спектакли в театрах. Размышлял о жизни, о том, что происходит вокруг и к чему нужно стремиться. И параллельно придумывал этюды, которые нам задавали каждый день. Несмотря на то что у родителей была маленькая зарплата, они старались мне помогать.
Ну и сам я подрабатывал, хотелось быть джентльменом, иметь возможность сводить девушку в ресторан. Кем только ни работал — продавцом, официантом, турагентом, грузчиком. В то время мой лимит на день был тысяча рублей, чтобы хватило денег до конца месяца. На тысячу можно было один раз поесть в столовой и купить в общагу что-то на ужин типа гречки и сосисок.
Помню, работал дворником и впервые в жизни загремел в больницу с аппендицитом. Думаю, это случилось из-за нервного перенапряжения, организм, видимо, решил отправить себя на больничный.
А мог бы стать экономистом
— Ваш творческий путь простым не назовешь. После окончания Щукинского училища вы два года служили в театре Армена Джигарханяна, а потом вернулись в Таллин, работали в местном театре. Но через пять лет предприняли вторую попытку закрепиться в Москве. Трудности закаляют?
— В Эстонию я возвращался с радостью, понимал, что мне это нужно. Хотя терзался мыслями: «А вдруг это шаг назад»? Но в той суете — неинтересная работа в театре Джигарханяна параллельно с другими подработками, женитьба (по молодости успел жениться и быстро развестись) — я понимал, что нужно вернуться на родину и сделать апгрейд.
Обнулиться и вернуться в то состояние, в котором я когда-то приезжал в Москву поступать в вуз. Я сам себя не чувствовал, сам себе не нравился, смотрел на себя и думал: «По-моему, совсем не того ты искал и не тем человеком мечтал стать». В таллинском театре я поначалу окунулся в работу, но через несколько лет и там начался застой.
А в 2005 году театр вообще закрыли на ремонт. И именно в этот момент позвонил мой однокурсник Антон Макарский, предложил восстановить наш дипломный спектакль «Аршин мал алан». Ни минуты не думая, я ответил, что готов хоть завтра выйти на сцену.
— Что стало самым большим испытанием на пути к успеху?
— Испытаний было много, но вынести их помогало главное качество — терпение. В принципе, я ни о чем не жалею в своем творческом пути. Ни о том, что возвращался в Таллин после учебы и жизни в Москве, ни о том, что спустя пять лет снова приехал в Россию.
Разве что об одном жалею — из-за большой загруженности отказался от участия в спектакле Кирилла Серебренникова, думал, что потом еще как-нибудь смогу поработать с этим режиссером. А теперь понимаю, что, возможно, уже и не смогу…
— Ваша семья вас всегда поддерживала?
— Родители не хотели, чтобы я возвращался в Москву. Они уже были на пенсии, и, конечно, им хотелось, чтобы я спокойно жил и работал в Таллине. Отговаривали, но я чувствовал, что профессией нужно заниматься именно в Москве. Отец изначально поддержал меня в моем выборе. Начало 1990-х, когда я оканчивал школу, — это конец времени фарцовщиков, начало эпохи менеджеров, тогда была своя мода на профессии.
В школах появлялись классы с экономическим уклоном. Переходя из восьмого класса в девятый, ты должен был определяться с выбором дальнейшего образования. Я пробовал поступить в новую школу с экономическим уклоном, она гордо называлась «класс менеджеров». Вступительные экзамены шли целую неделю, сдавали кучу тестов, проходили тренинги и игры — типа «Монополии» — по созданию бизнеса.
По погруженности и требованиям было очень похоже на поступление в театральный вуз, такая же атмосфера творчества. Мне было интересно, но я не прошел по конкурсу. Отец очень расстроился и предложил мне пойти в театральный класс (увидел где-то объявление), сказал: «Хоть разговаривать научишься». Мне хотелось стать более контактным и коммуникабельным, и я с удовольствием занимался сценической речью.
Сегодня родители мною очень гордятся, но это не мешает отцу меня регулярно подкалывать, типа: «Ну, и где твой «Оскар»? Вот какой хороший артист (кого-то приводит в пример), какую награду на фестивале получил. Тебе, конечно, такого никогда не добиться. Ты же снимаешься в сериалах». Мой старший брат Руслан, как и отец, стал моряком.
Но уехал вместе с женой в Новгород, бросил работу моряка, сейчас занимается электроникой. Так что родители одни остались. Поэтому стараюсь чаще бывать в Эстонии, навещать их. Я ведь по-прежнему гражданин своей страны, в Эстонии запрещено иметь второе гражданство.
А я там родился и очень люблю свою родину. Но по ментальности я все же человек Советского Союза. И в Москве сегодня тоже мой дом, когда еду сюда, всегда говорю: «Еду домой!»
Подпишитесь на наш сайт, чтобы не пропустить самое интересное!
Свежие комментарии